И…и я просто. Нет, я кажется не в себе. Или сплю. Умер и попал в Ад? Эй, Князь Тьмы, где же ты тогда? По крайней мере, мои пытки уже начались. И я чувствую, что умер внутри. Будто свет погас. Я бы закричал или, может быть, заплакал, но не имею на это никакого права. Да и что бы это изменило? Когда вообще крики и слезы что-то меняли? Вроде как после такого должно быть легче, но я же знаю – легче не будет. Хоть палочку доставай и сам на себя направляй: «Обливэйт!» и прощай все мои беды. Но мне совесть не позволит так поступить. Держимся и не сдаемся, продолжаем сражаться. За что теперь? За что теперь сражаться? Свобода? Сегодня свобода в лице Гарри Поттера погибла. Надежды, мечты, вера – все осталось в прошлом. Все осталось в сегодняшней ночи. Я могу только сжимать кулаки и смотреть в никуда. Поверить не могу, только этой ночью я даже не верил, я точно знал – утром все будет кончено. Воландеморт побежден, а мы станем свободны. Пожирателей Смерти загонят за решетку, если не казнят. Мне смешно от этих мыслей – я был такой глупец.
Ушел с поля боя одним из последних, прикрывая тыл уходящих первыми. Думал ли, что погибну? Нет. Я даже толком не видел, все ли смогли уйти, всех отступающих мы защитили. Просто отражал заклятия, порой атаковал. Бросив косой взгляд на Пожирателей стоящий поодаль от меня, видел Лестрейндж. Я только сейчас понимаю, что в тот миг не отреагировал никак, лишь потому, что искал наших. Кто еще остается, может кому-то нужна помощь?.. Теперь здесь и сейчас мне физически больно смотреть на тех, кто сражался за Хогвартс. Нет, не все смогли уйти. Я испытываю из-за этого стыд. Мне почему-то кажется, что это моя вина. И все их раны – тоже. На мне пара жалких царапин и кровь Нагайны, это добивает изнутри. Я чувствую вину, что совсем не пострадал. И эта гнетущая тишина, она словно темное покрывало на нас навалилось. Ярко светит солнце, но я чувствую – сейчас всем темно. Будто ослепшие. Слышен плач и тихие разговоры. Все говорят одно и то же: а что будет дальше? Я спрашиваю сам себя о том же, но не могу найти ответ.
Луна. Я и не заметил, как она подошла. Она что-то тихо говорит, про мои раны. Раны? Какие, к черту, раны? Эти ссадины, да? У меня с трудом получается сдержать приступ истерического хохота. Что-то там про разбитую голову. Нет у меня никакой разбитой головы.
- Со мной все в порядке, - я едва могу говорить, язык еле ворочается во рту. Луна поджимает губы, как бы сообщая «ладно, как скажешь». Потом, уже собираясь уходить, говорит, что я молодец, убил Нагайну. – Нет проблем.
На этом наш содержательный разговор с Луной закончен. Я даже в глаза ей ни разу не посмотрел, это, отчего-то, убивало. Я вообще никому в глаза не посмотрел за эти пару часов, что мы здесь. Просто медленно шел, бросая скользящие взгляды. Лишь раз случайно глянул на Римуса, хотел подойти и что-то сказать, но смог только отвернуться. Что я могу ему сказать? «Мне жаль»? Это и так понятно. Нам всем жаль. Нам всем плохо.
Особенно виноват перед сокурсниками. Что говорить? Я, выходит, целый год лгал, что Гарри придет, мы победим и прочий бред законченного мечтателя. Есть дикое желание вернуться в прошлое, найти самого себя и предупредить – не стоит обнадеживать ребят. Да только я себя знаю – даже самому себе не поверил бы тогда. Уперся бы в свое «прекрасное будущее» и дальше порол идиллическую чушь.
Мне не хочется сейчас абсолютно ничего. Я, кажется, даже толком не осознал, что Гарри больше нет. Просто в какой-то прострации нахожусь. Должно быть больно, но мне только стыдно. Буду наслаждаться, что пока не накатило остальное.
Я сажусь на землю на краю поляны и начинаю смотреть вдаль. Даже помочь не могу никому – в медицинской магии я такой профан. Если начну лечить – только больше искалеченных получится. Я бесполезен. Я наивный бесполезный тюфяк.
Не уверен, через сколько времени подошла Луна. Снова. Сказала, что я не виноват.
- Скажи это Колину Криви, - я прикрыл глаза. Думал, что она уйдет, но осталась со мной. Села рядом. Процитировала мне Дамблдора, что даже в темные времена можно найти свет. Говорила мои же слова, сказанные за прошедший год. Я прервал ее на полуслове: Луна. Я знаю все это не хуже твоего. – это вышло излишне резко. Она с минуту молчала, а потом прошептала:
- Ты прав. Гарри погиб из-за нас, теперь нам не за что бороться.
- Ты…ты что? Что такое говоришь? – я неверяще посмотрел на Луну. – Гарри умер ЗА нас. За наше будущее, отдал свою жизнь, погубил крестраж. Мы…да мы не можем сдаться теперь. Просто не можем! – я негодовал. Как она могла такое сказать?
- Но ты же опустил руки. Почему мне нельзя? – Луна говорила потрясающе спокойно. Сейчас стало ясно – она сказала ту фразу специально. Я молчал несколько секунд, затем едва улыбнулся:
- Ты права. Конец будет лишь тогда, когда они убьют каждого из нас. – я поднялся и пошел обратно. Сказать Римусу, что мне жаль, действительно жаль Тонкс. И что я хочу чем-то помочь сейчас остальным. Пусть мне пока еще тошно, и кажется понимание нашей потери постепенно накрывает меня, но я не могу сдаться сейчас. Когда мы уже настолько близки к победе, когда все крестражи уничтожены.